Гласность 2.0. Принято!
15 июня вступило в силу постановление Пленума Верховного суда Российской Федерации «О практике применения судами Закона РФ «О средствах массовой информации»». Российские СМИ долго этого ждали. Впервые за всю историю существования высшего органа судебной власти принято разъяснение по вопросам судебной практики в отношении власти «четвёртой»» ? средств массовой информации.
Постановление было в целом одобрено на Пленуме Верховного суда ещё в апреле, но окончательно оно вступило в силу только сейчас. В конце апреля «Часкор» публиковал заметку на эту тему и теперь предлагает расширенный вариант статьи.
Уже в силу своей уникальности Постановление Пленума - долгожданное и необычайно важное событие в правовом регулировании российской журналистики. Но, вчитываясь в его содержание, понимаешь экстраординарность этого акта и по существу.
Доверие к СМИ со стороны общества находится на крайне низком уровне. Критика журналистики, особенно телевизионных программ, стала общим местом. В то же время следует признать и то, что средства массовой информации не терпят критику и давление со стороны не только государства, но и аудитории, общественных организаций, исследователей. Журналисты постоянно жалуются и на решения судов в отношении СМИ.
Постановление направлено не только на установление единообразия в судебной практике. Принимаемое в момент кризисного этапа развития отечественной журналистики, оно, без преувеличения, «подталкивает» редакции СМИ к добросовестному служению целям правдивого и критического информирования общества о вопросах, представляющих всеобщий интерес, прежде всего - вопросах политического развития страны. В свою очередь, журналистика как массовое развлечение во имя рейтингов и максимально возможной прибыли от своей деятельности отныне, по сути, подлежит меньшей судебной защите.
Проект делает это тремя способами.
Во-первых, толкование Верховного суда вносит ясность в вопросы правовых гарантий доступа журналистов к информации, имеющей важное общественное значение.
Например, в пункте 21 Постановления - об аккредитации журналистов при органах власти и госорганизациях - указывается на недопустимость ограничения их прав и свобод в текстах правил аккредитации (например, в виде приостановления аккредитации журналистов). Не могут быть установлены дополнительные, по отношению к статье 48 Закона Российской Федерации «О средствах массовой информации», основания для отказа в аккредитации журналистов или для лишения журналистов аккредитации. Учитывая, что условий для отказа в аккредитации эта статья не предусматривает вовсе, это положение Постановления создаёт благоприятные условия для обжалования в суде любого такого отказа.
В пункте 17 постановление напоминает судьям, что они не вправе препятствовать представителям средств массовой информации в доступе на судебное заседание и в освещении ими рассмотрения конкретного дела за исключением случаев, прямо предусмотренных законом.
В пункте 17 Постановление напоминает судьям, что они не вправе препятствовать представителям средств массовой информации в доступе на судебное заседание и в освещении ими рассмотрения конкретного дела, за исключением случаев, прямо предусмотренных законом. В противном случае, предупреждает Верховный суд, будет нарушен конституционный принцип гласности судопроизводства, что может быть признано нарушением права, закреплённого в международных обязательствах России, на справедливое и публичное судебное разбирательство.
Немалое значение для практики получения информации по запросу редакции будет иметь рекомендация постановления о том, что, согласно статье 38 закона РФ «О средствах массовой информации», предоставление сведений по запросам редакций СМИ является одной из форм реализации права граждан на оперативное получение через СМИ сведений о деятельности органов государственной власти, органов местного самоуправления, государственных и муниципальных организаций (коммерческих и некоммерческих), общественных объединений, их должностных лиц, а также в связи с тем, что при длительном рассмотрении дела о необоснованном отказе (отсрочке) в предоставлении информации запрашиваемая информация может утратить актуальность, судам необходимо принимать меры к рассмотрению и разрешению таких дел в возможно короткие сроки (п. 15).
Во-вторых, толкование Верховного суда вносит ясность в вопросы свободы распространения массовой информации, имеющей важное общественное значение.
Важным выводом Постановления станет указание на то, что по гражданским делам, касающимся деятельности СМИ (за исключением случаев жалоб по фактам злоупотребления свободой массовой информации), в качестве мер по обеспечению иска судами не могут применяться приостановление деятельности средств массовой информации, а также запрет для средств массовой информации подготавливать и распространять новые материалы по определенной теме (п. 30). Речь идёт о случаях, когда истец по делу о защите своей репутации требует от суда запретить публиковать о себе в СМИ новые материалы. Свободе журналиста в информационных взаимоотношениях с органами власти послужит разъяснение Постановления Пленума о том, что требование должностного лица о предварительном согласовании текста взятого у него интервью является его правом и не должно рассматриваться как цензура. Однако в случае рассмотрения конфликта по поводу отказа предоставить интервью на согласование судам необходимо учитывать, что обязательность такого предварительного согласования законом не установлена.
Если автором статьи, заметки и т.п., подготовленных на основе интервью, является журналист, а не интервьюируемый, то в средстве массовой информации возможно осуществление редактирования исходного текста интервью для создания вышеуказанных произведений, не допуская при этом искажения его смысла и слов интервьюируемого (п. 14).
Чрезвычайно важен для развития политической дискуссии в СМИ вывод Верховного суда РФ - в спорах по поводу обнародования сведений о личной жизни граждан судам необходимо проводить разграничение между сообщением о фактах (даже весьма спорных), способным оказать положительное влияние на обсуждение в обществе вопросов, касающихся, например, исполнения своих функций должностными лицами и общественными деятелями, - и сообщением подробностей частной жизни лица, не занимающегося какой-либо публичной деятельностью. Если в первом случае средства массовой информации выполняют общественный долг в деле информирования граждан по вопросам, представляющим общественный интерес, то во втором случае такой роли они не играют (п. 25).
Здесь наш суд следует линии Европейского суда по правам человека, сформулированной в его постановлениях по делам «‘Обсервер` и ‘Гардиан` против Великобритании» и «фон Ганновер - против Германии». Если СМИ раскрывает подробности личной жизни (пусть и не абсолютно верные) для разоблачения коррупции или других правонарушений со стороны лиц, к которым прикован интерес общества, эта цель не может не служить обстоятельством, которое защищает редакцию от исков о защите личной и семейной тайны. Другое дело - копание в «чужом грязном белье» ради сенсации и потакание низменным интересам аудитории. Здесь право не предоставляет такой защиты.
В-третьих, разъяснения Верховного суда помогут устранить ситуации, когда на журналистов и СМИ безосновательно пытаются возложить ответственность за распространение информации, полученной честным и доступным для них путём.
Весьма важным является вывод Верховного суда в отношении сведений, содержащихся в интервью должностных лиц органов государственной власти и местного самоуправления, государственных и муниципальных организаций, учреждений, предприятий, органов общественных объединений, официальных представителей их пресс-служб. Эти сведения, говорится в Постановлении, по своей природе должны относиться к категории сведений, полученных в ответах на редакционный запрос (п. 23). Тем самым редакции не обязаны проверять достоверность сведений, содержавшихся в интервью весьма широкого круга лиц, политиков и чиновников, пресс-секретарей. Журналисты отныне не будут нести ответственность за сказанное в них.
Постановление указывает на специфику юмористического и сатирического жанров, который допускает большую степень преувеличения и даже провокации при условии, что общество не вводится в заблуждение относительно фактической стороны дела (п. 26). Здесь Верховный суд уже не в первый раз следует рекомендации Совета Европы, а именно Декларации о свободе политической дискуссии в средствах массовой информации, которая была принята 12 февраля 2004 г. на заседании Комитета министров международной организации. Это положение Постановления создаст свободные условия для политических карикатур, коллажей, фельетонов. Преувеличение и провокация в сатирических произведениях признаются приемлемыми в СМИ и не должны отныне рассматриваться как основание для наказания журналистов за унижение чести и достоинства, распространение клеветы и оскорбления. Главное - чтобы за ними стояли неоспоримые факты.
Комментируя практику применения статьи 35 («Обязательные сообщения») Закона Российской Федерации «О средствах массовой информации», Постановление указывает, что положения избирательного законодательства требуют от ряда телерадиокомпаний и печатных изданий публиковать агитационные материалы. Определенные требования обязательности соблюдения равенства парламентских партий при освещении их деятельности государственными телеканалами и радиоканалами предусматривает принятый в прошлом году специальный Федеральный закон (речь в нём идёт, по сути, о ВГТРК). Приравняв сообщения бесплатной и платной предвыборной агитации и заявления думских политических партий к обязательным сообщениям, Верховный суд, по сути, предусмотрел освобождение редакций от ответственности за их содержание. Вопрос ответственности СМИ за содержание распространяемой агитации наконец-то обрёл ясное решение, что позволит редакциям не шарахаться от острых заявлений политиков и кандидатов (п. 22).
Вопрос, вызвавший наибольший интерес прессы после первого заседания Пленума по данному Постановлению, касается комментариев читателей, размещённых на сайте в интернете без предварительного редактирования (например, на форуме такого сайта), если такой сайт зарегистрирован в качестве СМИ. Верховный суд рекомендует применять к ним правила, установленные в статье 57 Закона Российской Федерации «О средствах массовой информации» для авторских произведений, идущих в эфир без предварительной записи. Это означает, что редакция интернет-СМИ не несёт ответственности за их распространение. В случае поступления обращения к ней уполномоченного государственного органа (Роскомнадзора или прокуратуры), установившего, что те или иные комментарии являются злоупотреблением свободой массовой информации, редакция вправе удалить их с сайта либо отредактировать. Если же этого не сделано, предусмотренное статьей 57 освобождение от ответственности прекращается и редакция интернет-СМИ сама будет нести ответственность за злоупотребление свободой массовой информации (п. 23).
Верховный суд рассмотрел и такой важный для политической журналистики вопрос, как условия раскрытия источника информации, послужившей основой для публикации в средствах массовой информации. Постановление напомнило, что необходимо руководствоваться нормой статьи 41 Закона «О СМИ», согласно которой редакция обязана сохранять в тайне источник информации и не вправе называть лицо, предоставившее сведения с условием неразглашения его имени, за исключением случая, когда соответствующее требование поступило от суда в связи с находящимся в его производстве делом. Таким образом, персональные данные лица, предоставившего редакции сведения с условием неразглашения его имени, составляют специально охраняемую федеральным законом тайну. Тем самым Верховный суд подтверждает, что эта норма Закона «О СМИ» не противоречит статье 56 принятого позднее Уголовно-процессуального кодекса (УПК) РФ.
В статье 56 даётся перечень лиц, не подлежащих допросу в качестве свидетелей (адвокат, священнослужитель и др.), в который не входят работники СМИ. Существование этого перечня в принципе не исключает возможности иных случаев освобождения от обязанности давать свидетельские показания. Такая возможность прямо предусмотрена Конституцией РФ (ч. 2 ст. 51). Значение разъяснения Верховного суда заключается в том, что привыкшим к работе с УПК РФ органам следствия и дознания становится понятным, какую норму им следует применять - и это норма Закона о СМИ о защите источников конфиденциальной информации редакции.
И хотя суд по-прежнему вправе на любой стадии судебного производства по делу потребовать от соответствующей редакции предоставить сведения об источнике информации, Верховный суд делает важное для свободы журналистики уточнение. В Постановлении сказано: требовать раскрытия суд должен, «если исчерпаны все иные возможности для установления обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела, и общественный интерес в раскрытии источника информации явно перевешивает общественный интерес в сохранении его тайны» (п. 26).
По сути, принимая указанное Постановление, Верховный суд даёт возможность российским СМИ заниматься социально ответственной журналистикой, не опасаясь неправомерных притеснений, чрезмерных требований и излишних бюрократических процедур. Принимая указанное Постановление, Верховный суд инструктирует российские суды стоять на страже закона в интересах профессионально честной качественной журналистики. Теперь важно, чтобы российские журналисты смогли оценить это и воспользоваться предоставленным шансом.
Андрей Рихтер, профессор, доктор филологических наук, директор Института проблем информационного права. "Частный корреспондент"
Advertology.Ru
Подготовлено по материалам .